После долгих лет молчания и отсутствия в жизни своих дочерей, Густав Борг, некогда прославленный режиссер, чье имя когда-то гремело в театральных и кинематографических кругах, неожиданно возвращается. Он приезжает не с извинениями за годы забвения и не с попытками залатать раны прошлого, а с новым сценарием, который, как он считает, способен стать его величайшим произведением. Этот визит всколыхивает тихую жизнь его дочерей, Норы и Агнес, каждая из которых по-своему несет на себе бремя отцовского наследия и его давнего ухода. Нора, посвятившая себя театру и нашедшая в нем свое призвание, получает от отца предложение, которое одновременно и лестно, и болезненно – сыграть главную роль в его новом фильме. Однако горький осадок прошлого, невысказанные обиды и глубокое недоверие заставляют ее отказаться, защищая хрупкий внутренний мир, который она выстроила без отца. Это решение становится поворотным моментом, открывая дверь для голливудской звезды, чье появление привносит в замкнутый семейный мирок новый вихрь эмоций, амбиций и чуждой энергии. Местом действия этой сложной драмы становится старый семейный дом, хранящий в своих стенах отголоски множества жизней, невысказанных слов и застывших в памяти моментов. Для Густава этот дом – не просто место съемок, а идеальная, дышащая историями декорация, способная придать фильму ту самую аутентичность и глубину, которых он ищет. Для его дочерей же дом – это последнее убежище, крепость, где спрятаны их самые сокровенные воспоминания, как светлые, так и горькие. Постепенно процесс подготовки к съемкам, превращение личного пространства в съемочную площадку, начинает стирать границы между искусством и реальностью, между ролями, которые предстоит сыграть, и ролями, которые члены семьи годами играли друг перед другом. В этом напряженном пространстве, где прошлое постоянно проступает сквозь настоящее, у каждого появляется вынужденная, но уникальная возможность взглянуть на себя и близких по-новому. Старый дом, становясь сценой для разыгрывания вымышленной истории, невольно превращается и в площадку для болезненного, но необходимого диалога, медленно и мучительно ведущего к прощению, пониманию и, возможно, к долгожданному примирению, которого все так ждали, но уже почти перестали надеяться увидеть.